Ностальгия такая ностальгия.
Эндрю "Вампир" Кингсман. Вампиризм (энергетический), БЗМОтличный день.
Это могла быть мысль любого американца, увидевшего чистое небо молочно-голубого оттенка, без единого намека на дождь. Юго-западный ветерок приятно обдувал, гоняя листву, шелестя в траве, развивая серый плащ, наброшенный на мрачного мужчину, что прошел мимо Эндрю и беспардонно пихнул плечом, словно выложенной брусчаткой дорожки было мало. Мужчина проводил прохожего взглядом, ощущая приятное покалывание в пальцах; от места соприкосновения по всему телу разливалось тепло, энергия, чья-то жизнь. По вкусу этот человек напоминал залежалый сыр – всё еще вкусный, но с привкусом кислого промокшего картона.
- Это не просто место, где собираются такие, как мы с тобой, - после краткой паузы продолжил свою речь, обращенную к миловидной девушке, шествующей рядом; Кингсман ощущал её также, как ощущал и самого себя, но осторожно, по крупицам, дабы, в случае чего, было что противопоставить. Ведь она пока толком не знает, чем он владеет, не так ли?
- Можно назвать это клубом по интересам, но официальное название – школа для одаренных, - наконец-то обернулся к спутнице, растянув уголки губ в мягкой улыбке. Что странно, улыбка вышла и вправду ласковой, понимающей, словно он целиком и полностью осознавал, какие беды выпали на её долю. Конечно, понимал. Вернее, делал вид, что это так, как и во всякой ситуации, когда требовался сопереживающий хороший парень.
Увы, это была всего лишь маска. Пусть и высокого качества.
- Туда принимают подростков, взрослых – всех, кто обладает хоть какой силой. Эдакая кунцкамера, где правительство собирает все разновидности мутантов. Ничего не имею против бедных маленьких деток, от которых отказываются родители, но их так называемые «преподаватели» просто обожают переквалифицировать детишек в солдат, коих бросают в самое пекло. Можешь мне не верить, - великодушно дозволил мужчина, равнодушно глядя перед собой; его неспешная походка и расслабленная поза говорила о том, что ему безразлично, как воспримет сказанное Хлоя: возьмет на веру или воспротивится. Всё же это одна точка зрения, и ей просто нужно это знать.
- И там тебе точно не дадут возможности отомстить, - вкрадчивый голос вполсилы, с нотками интриги. Остановившись, взглянул на девушку – уже без улыбки, но все еще располагающе спокоен, все еще предельно уравновешен и гармоничен с толпой. Вряд ли кто может сказать, что вот он, Эндрю Кингсман, убийца с огромным стажем, мутант и террорист – всего лишь американец в бежевой рубашке, светлых джинсах и солнцезащитных очках на носу.
- Люди бывают очень жестокими, Хлоя. Настолько, что тебе не хочется находится с ними не то что в одном помещении – в одном городе, одной стране, даже на одной планете. И ты не знаешь, что тебе больше хочется – убить их, всех и каждого, или заставить страдать, как страдала сама, - мутант не отводит взгляда, пускай его глаза и прячутся за черными стеклами очков, девушка может быть уверена – он знает, о чем говорит. С такой холодной отрешенностью говорят только прошедшие сквозь боль и страдания… или столь искусные притворщики, коим и является Эндрю.
Медленный поворот головы в сторону. Ощущения никогда не подводят его, потому как поток чужих жизней переливается рядом с ним, прикасаясь и давая намного больше возможностей. Рядом прошло двое – молодая парочка, и у парня была отличная интуиция. Именно этот временно заимствованный навык подсказал Кингсману взглянуть в ту самую сторону, куда он и смотрел.
- Не забудь первое правило, - спокойно проговорил, поднимая руку вверх, снимая очки и, чуть щурясь, вглядываясь в знакомые лица, что не увидели его, но точно вскоре заметят. Пусть. У него не было приказа убивать их. Пока не было.
- Держи себя в руках, - улыбнулся, складывая очки и цепляя одной дужкой за рубашку.